People stand in line to withdraw money from an ATM of Alfa Bank in Moscow, Russia, Sunday, Feb. 27, 2022. Russians flocked to banks and ATMs shortly after Russia launched an attack on Ukraine and the West announced crippling sanctions. (AP Photo/Victor Berzkin)Люди стоят в очереди, чтобы снять деньги в банкомате Альфа-Банка в Москве, Россия, в воскресенье, 27 февраля 2022 года (AP)Несмотря на поразительную эффективность борьбы Украины с вторгшимися войсками, большинство военных экспертов, похоже, считают, что большое преимущество России с точки зрения огневой мощи в конечном итоге восторжествует. Не имея опыта в этом вопросе, я не вижу причин ставить под сомнение его суждение.Однако очевидно, что Владимир Путин допустил большой просчет. Россия начала вторжение с гонки на Киев и Харьков небольших и невооруженных сил, очевидно, надеясь добиться быстрой победы, когда сопротивление обороняющихся рухнет. Вместо этого первая атака была отражена, а последующие танки и артиллерия увязли – в некоторых случаях буквально, потому что на большей части Украины все еще мутный сезон.И это был не единственный его просчет. Очевидно, Путин считал, что Россия легко справится с экономическими последствиями своей войны. Запад мог бы ввести некоторые санкции, но Европе нужны были российский газ и нефть, и он накопил огромный резерв иностранной валюты, который должен был помочь ему, пока все не успокоится.Его импичмент был не совсем неправильным. Западные экономические санкции поразительно и ясно освободили от продажи ископаемого топлива, которое составляет основную часть российского экспорта. Вместо этого санкции носили в основном финансовый характер, исключая крупные российские банки из международной платежной системы и замораживая активы российского центрального банка, что фактически привело к конфискации значительной части хваленого военного фонда Путина.Насколько это важно? Исторически сложилось так, что экономические санкции имеют тенденцию быть пористыми: страны находят решения, что значительно снижает их эффективность.Но в этом случае произошло нечто любопытное. Пока экономическое давление на Россию кажется очень эффективным, сокращая торговлю Россией даже теми продуктами, которые не были официально санкционированы. Финансовые ограничения, которые уже были введены, затруднили сделки с Россией, включая закупку нефти; страх перед будущими санкциями, а также широко распространенное ощущение, что любое западное учреждение, воспринимаемое как помощь режиму Путина, столкнется с жестким обращением со стороны регулирующих органов, привели к широко распространенная самосанкция, перекрывающая даже формально разрешенную торговлю.Мы пока не знаем, как все это закончится, но если мы посмотрим на массовые жертвы среди гражданского населения и террор, которые кажутся слишком вероятными в ближайшие недели, последствия могут в значительной степени изолировать Россию от остальной мировой экономики. У экономистов есть довольно загадочный термин для такого типа изоляции: «автархия». И это, скорее всего, будет очень вредно. Можно подумать, что автархия — это просто сильная форма протекционизма, которая также имеет тенденцию к сокращению торговли. Но на самом деле все намного хуже.Владимир ПутинМаленький грязный секрет международной экономики заключается в том, что в то время как экономисты любят воспевать свободную торговлю, экономические издержки тарифов — даже самые высокие — обычно скромны. Почему? Потому что частный сектор реагирует на тарифы сокращением импорта только наименее необходимых товаров. Если, например, на импорт налагается 20-процентный тариф, не импортируются только товары, которые могут быть произведены внутри страны по несколько более высоким ценам или для которых существуют достаточно хорошие отечественные заменители. Если импортный товар действительно необходим – например, если он является важнейшим производственным ресурсом, который мы не можем начать производить здесь быстро, – компании просто заплатят тариф и продолжат покупать за рубежом.Однако, если события отрезают значительную часть международной торговли страны, такая расстановка приоритетов будет невозможна. Национальная экономика потеряет доступ не только к дешевым вещам, но и к товарам, без которых ей очень трудно обойтись. Есть ли у нас исторические примеры того, что происходит, когда торговую нацию принуждают к автархии? Не так много, именно потому, что это такое экстремальное событие. Нечто подобное произошло с Японией во время Второй мировой войны, особенно после захвата Соединенными Штатами Сайпана и Гуама в 1944 году. Это приблизило базы подводных лодок США к самым важным морским путам и аэродромам Японии достаточно близко, чтобы бомбить их порты, фактически изолировав экономику Японии от остального мира. Военная экономика Японии взорвалась.Но как насчет автотархии в стране, которая не подверглась прямому военному нападению? Что ж, есть поразительный — и удивительно древний — пример американской истории.Соединенные Штаты не принимали непосредственного участия в наполеоновских войнах, огромном конфликте, который, среди прочего, привел к накоплению значительной суммы государственного долга. Но Соединенные Штаты не застрахованы от последствий этих войн, особенно с учетом того, что обе стороны вели экономическую войну, пытаясь парализовать своего противника экономическими блокадами, которые также наносят ущерб торговле США. Великобритания также имела привычку останавливать американские коммерческие суда и впечатлять своих моряков, то есть похищать их и заставлять служить в британском флоте.В ответ администрация Томаса Джефферсона попыталась принять ответные меры, перекрыв все международные перевозки. Да, мы пытаемся добиться уступок от Великобритании и Франции, навязывая автотархию… самим себе.Неудивительно, что это не сработало. Но это привело к огромным издержкам для экономики США. Данные начала XIX века, как можно догадаться, неточны, но экономист и историк Дуглас Ирвин попытался рассчитать стоимость эмбарго Джефферсона, которое составляет 8% валового внутреннего продукта США.Как последствия изоляции России могут сравниться с этим опытом? В 2022 году Россия гораздо более подвержена внешней торговле, чем Соединенные Штаты в 1807 году: экспорт из США в то время составлял лишь 13% ВВП, в то время как российский экспорт накануне вторжения увеличился примерно вдвое.Следует также иметь в виду, что экономика намного сложнее, чем два столетия назад. В то время производство не зависело от сложных цепочек поставок, которые могли быть остановлены из-за отсутствия некоторых важных компонентов, таких как кремниевые чипы и запасные части. Теперь даже в таких странах, как Россия, которые экспортируют в основном сырье, а не промышленные товары. Таким образом, последствия почти автархии могут быть даже хуже, чем предполагает сильная зависимость России от торговли. На данный момент, другими словами, кажется, что Путин допустил двойной просчет. Запланированная короткая победоносная война превращается в кровавую работу, возмутившую весь мир, а ее хваленая экономическая мощь Россия, похоже, движется к падению до уровня депрессии. * Пол Кругман является обозревателем общественного мнения в The New York Times с 2000 года, а также выдающимся профессором Центра выпускников при Городском университете Нью-Йорка. Он получил Нобелевскую премию по экономике в 2008 году за работу по международной торговле и экономической географии. @PaulKrugmanПРОДОЛЖАЙТЕ ЧИТАТЬ:Что ждет Россию, может быть гораздо хуже, чем хаос 1990-х годовПутин марионетка, кукловод Си ЦзиньпинПрощай, Путин